— Перевяжи ее, что ли. Только наши медикаменты ей колоть не надо, хрен знает, как они на нее подействуют, — приказал я после недолгого раздумья. — Антисептиком только протри. Я прикрою.
И повернулся к девчонке левым боком, чтобы автомат, лежащий на сгибе локтя был направлен в ее сторону. Так, на всякий случай… На глаза мне попался отец Яков. Глаза у священника были выпучены, борода стояла дыбом, рот приоткрыт, и он быстро-быстро крестился. И видимо с трудом подавлял желание наложить крестное знамение на девчонку, впрочем она на его манипуляции никак не реагировала… И серой от нее не пахло. Похоже, священник только сейчас пригляделся к внешности местных жителей.
— Надеюсь, батюшка, вы не приметесь гонять чертей прямо сейчас, — с иронией спросил я. — Черт, двусмысленно звучит.
— Пути господни неисповедимы, — ответил мне отец Яков, однако, не переставая креститься. — И зачастую то, что выглядит злом — им не является. Я стараюсь не судить о книге по обложке, да и вам советую… Посмотрим на ее поступки…
Я только покрутил головой, до сих пор мне казалось, что Яков намного более фанатичен, что ли…
— Что по твари? И по упырям?
— Здесь не чую. Не знаю, упокоили ее мы или нет, но здесь она не присутствует, — священник наконец-то немного успокоился, но все равно выглядел встревоженным. — Вампиров поблизости тоже не ощущается. Где-то далеко, километров триста отсюда, есть что-то странное, но… Я не понимаю что, какие то новые ощущения. О, Господи, наставь меня. Дома я чувствовал упырей за тысячу километров, а тут даже на десять напрягаться приходилось, — лицо священника приняло подавленное выражение.
— Ну не грусти ты так, разберемся. Вон, с девчонкой попробуем пообщаться. Кстати, как ты ее возраст оцениваешь?
— Ну, так на глаз лет девятнадцать, — подтвердил мою догадку священник, — но это относительно, надо побеседовать. Внешность обманчива, как я уже говорил…
Пока мы беседовали с отцом Яковом, Стингер, всем своим видом демонстрируя дружелюбие, что плохо вязалось с его обмундированием и вооружением, подобрался к девушке и, аккуратно взявшись двумя пальцами за ее левое запястье, попытался отвести руку от кинжала. Девчонка не сопротивлялась, но, видимо рефлекторно, дернулась и тут же от боли что-то попыталась сказать… Капитан был прав, язык и мне абсолютно незнаком, даже никаких ассоциаций. Тем более конец фразы сорвался на хрип и сухое шипение. Черт, да у нее же во рту, наверное, все пересохло. А то я не знаю, как будто сам никогда ранен не был.
Не раздумывая, я опустился на колени около головы местной и вытащил фляжку, левой рукой приподнимая ей голову. И только когда она уже начала жадно глотать, я сообразил, что только что сам нарушил свой же приказ. Когда велел девчонке никакой нашей химии не давать.
Дело в том, что подогнанный, знающим наши вкусы генералом, натуральный клюквенный морс, бывший у нас во флягах изначально, закончился на третий день, хоть и было у нас по две фляги питья на каждого. Ну, в пайках у всех был концентрат. Причем не тот, что продают в магазинах для обычной публики, а специальная разработка, для космонавтов и военных. Фактически натуральная клюква, высушенная по особой технологии и смолотая в порошок, с добавлением сахара, глюкозы, еще чего-то. Но как ни крути, но сделать долгохранящийся продукт без использования консервантов, практически невозможно. Хотя надо отдать должное, разведенный водой этот порошок на вкус ничем не отличался от обычного морса.
Ну вот, ручьи нам попадались постоянно, но пить местную воду мы не рисковали, по крайней мере, пока своя не кончится. А на третий день Тирли нашел родник. У всех как раз уже вторая фляжка начала дно показывать. Конечно, прогнали через активные фильтры, после чего кроме клюквы в напитке начал ощущаться отчетливый привкус хлорки. Только Потапыч заявил, что история с отравлением чистой водой из родника в его личном деле будет смотреться чересчур экзотично, и фильтровать ее не стал. Впрочем, и с ним тоже ничего не случилось.
Девушка пила жадно и ей явно нравилось, но я решил что хватит. Ко всем ее ранам только расстройства желудка ей еще и не хватало.
— Дракон, придержи ее, я одежду срежу, — сказал Стингер, успевший, пока я поил девчонку, предварительно прощупать раны. Я прижал рукой здоровое плечо девушки, а мой зам, вытащив нож, одним движением распорол штанину и голенище сапога. Н-да, девчонке здорово досталось. Рваная рана, явно кусали. Попросту кусок мяса вырван. Даже зашивать бесполезно. Однако ни кость, ни артерия не задеты, повезло. А задница у нее ничего так себе. Капитан же резал теперь куртку. Распорол лацкан от подмышки и стал резать рукав. Материал там оказался попрочнее, чем на штанах, и видимо Стингер дернул чересчур сильно. Девчонка неожиданно рванулась, и мне пришлось навалиться изо всех сил, чтобы удержать ее. Сильна, однако. А так на глаз и не скажешь, я ее точно в два раза тяжелее, да еще и амуниция тоже весит прилично, и чуть не отшвырнула. Но удержал.
— Потерпи милая, все хорошо будет, извини, я осторожненько, еще чуть-чуть, немножко… — бормотал успокаивающе Стингер, срезая уже рубашку из тонкого полотна. Н-да, а на плече еще хуже. Такое впечатление, что ее когтями рвали. Сперва воткнули поглубже, а потом на себя с потягом рванули. Но ключица цела и подключичная тоже не задета вроде. Опять же повезло. Но больно же должно быть. А признаков шока у девчонки нет. Абсолютно адекватна, на раздражители реагирует правильно. И кстати, пока мы ее раздевали никаких проявлений стыдливости или смущения. Ни прикрыться не пытается, ничего. Только поглядывает с любопытством и поскуливает от боли.